А.М.Козловский

Оцифровка и корректура: И.В.Капустин

ЗИМОЙ В ЮЖНОМ ОКЕАНЕ

Дрейфы судов САЭ в водах Антарктики. Даже в разгар навигации во всех прибрежных морях могут возникнуть такие условия, при которых судно оказывается в дрейфе.
Иногда суда застревают во льдах на одни - трое суток, иногда - на одну-две недели. Но если это случается после окончания навигации, льды могут пленить судно и на более длительный срок.
Навигация в Южном океане начинается, когда ледовая обстановка улучшается, а заканчивается, когда и метеорологические, и ледовые условия резко ухудшаются.
В истории САЭ наиболее продолжительными являются три дрейфа: дизель-электрохода <эОбь> в Балленском ледяном массиве в 1973 г., <эМихаила Сомова> в том же ледяном массиве в 1977 г. и этого же научно-экспедиционного судна в Тихоокеанском ледяном массиве в 1985 г.
Дрейф <эОби>. 3 февраля 1973 г. после разгрузки у Мирного дизель-электроход <эОбь> направился к Берегу Хобса в район строительства новой станции Русская, место для которой было выбрано участки ками 17-й САЭ на мысе Беркс.
<эОбь> пришла в этот район 17 февраля. Ледовая обстановка была тяжелой. Судно смогло подойти к берегу лишь на расстояние около 115 км. До 1 марта на берегу удалось собрать три домика, после чего станция была законсервирована.
Зайдя в Литтлтон (Новая Зеландия) и пополнив запасы, судно последовало в море Сомова с целью обеспечения станции Ленинградская. 23 марта <эОбь> пересекла кромку льда, а 26 марта заклинилась в 10-балльном льду в 90 км от берега.
В районе Ленинградской судно оказалось как минимум на полмесяца позже всех допустимых для этого сроков.
К 2 апреля было совершено сорок вертолетных рейсов, в результате которых на Ленинградскую были доставлены все грузы, а также большая часть топлива. Пользуясь любой возможностью, <эОбь> пыталась продвигаться ближе к берегу.
4 - 5 апреля началось очень сильное сжатие, которое продолжалось 19 часов. После этого по образовавшимся каналам судно продвинулось по направлению к станции еще на 10 миль.
Однако 7 апреля на него обрушился ураган, поломавший лопасти вертолета. Начались поиски площадки под взлетнопосадочную полосу для самолета Ан-2. Периодически <эОбь> освобождалась из ледовых тисков, но вырваться из них полностью она так и не смогла.
23 апреля судно окончательно вмерзло в лед и начался его дрейф. 3 мая на расстоянии около 500 м от <эОби> была подготовлена взлетно-посадочная полоса. С 6 по 12 мая станция Ленинградская была снабжена топливом, весь старый состав зимовщиков был доставлен на судно.
На борту <эОби> было 68 членов экипажа и 62 участника экспедиции. Расстояние между дрейфующим судном и станцией составляло в то время около 290 км.
В водах Антарктики в данный период находилось лишь одно судно, которое могло оказать помощь <эОби>,- дизельэлектроход <эНаварин>. Это судно завершало грузовые операции по обеспечению станции Новолазаревская.
4 июня после бункеровки в порту Фримантл <эНаварин> пришел в район дрейфа <эОби> и остановился на расстоянии 300 км от нее. К 10 июня у борта <эОби> в очередной раз была создана взлетно-посадочная полоса.
К этому времени <эНаварин> сумел продвинуться на расстояние около 180 км. Началась эвакуация части экипажа и экспедиции на вертолете. Вывоз людей и доставка груза по воздушному мосту <эОбь> - <эНаварин> проходила в очень сложных условиях: температура воздуха понизилась до - 30 'С, то и дело усиливался ветер, из-за подвижек льда взламывало льдину, на которой находилась взлетно-посадочная полоса...
Пилоту Ан-2 А. М. Волосину и командиру вертолета Ми-8 В. С. Буклею приходилось совершать все полеты вслепую, что было очень рискованно.
К 20 июня 1973 г. все транспортные операции были закончены. На <эОби> осталось 50 членов экипажа судна и 23 участника экспедиции. Старшим по экспедиционному составу был назначен Е. Б. Леонтьев. Под его руководством проводились все научные наблюдения и работы на льду у борта дрейфующего судна.
Всех оставшихся наедине с суровой Антарктикой возглавлял капитан судна С. И. Волков.
В апреле <эОбь> дрейфовала на запад-северо-запад, в первой половине мая - на север-северо-восток. Во второй половине мая направление движения судна стало меняться на юго-западное. Средняя скорость дрейфа в мае составляла около двух миль в сутки.
В июне судно дрейфовало в северсеверо-западном направлении, сближаясь со скоплениями айсбергов, которые располагались на обширном мелководье между 65 - 67' ю. ш. в секторе 150 - 156' в. д. Между скоплениями айсбергов оставался проход шириной около 30 миль.
Двигаясь вместе с ледяным потоком, <эОбь> вписалась в эти <эворота>, и 27 июня на широте 65'37' ю. ш. ее дрейф приобрел преобладающее восточное, а с середины июля - северо-восточное направление. На этом отрезке скорость дрейфа судна увеличилась до 10 - 12 миль в сутки.
22 июля стала ощущаться океанская зыбь, и ледяное поле, в которое вмерзла <эОбь>, раскололось. За период с 23 апреля по 22 июня судно продрейфовало 564 мили.
Дрейф НЭС <эМихаил Сомов> во льдах Балленского ледяного массива.
Прошло менее четырех лет после дрейфа <эОби>, и плененным во льдах Балленского ледяного массива оказался новый флагман САЭ - НЭС <эМихаил Сомов>.
Сроки плавания судна в районе станции Ленинградская были благоприятными - конец января - начало февраля.
В этот период продолжается сокращение площадей, занятых морскими льдами, а молодой лед, который начинает появляться на открытых водных пространствах, еще не может служить серьезным препятствием для плавания.
На пути к станции предполагалось пересечь Балленский ледяной массив с северо-востока на юго-запад. Кромка льда располагалась южнее островов Баллени.
1 февраля 1977 г. в точке 68'20' ю. ш., 162'32' в. д. <эМихаил Сомов> вошел в полосу 8 - 10-балльных льдов и стал пробиваться к станции Ленинградская. Когда до выхода в полынью вблизи от станции оставалось около 30 миль, синоптическая обстановка внезапно ухудшилась: циклон, шедший вдоль кромки льда по направлению к морю Росса, внезапно сместился к югу и 2 февраля вышел в район судна.
<эМихаил Сомов> в это время находился в точке 68'48' ю. ш., 160'58' в. д.
В условиях усиления ветра до 25 м/с и отсутствия видимости из-за сильной метели судно легло в дрейф и за трое суток господствующим юго-восточным ветром вместе с ледяными полями было снесено на 56 миль на запад. Лед вoкруг судна был поджат, всторошен, и оно не могло активно двигаться. В районе судна и к северу от него, как показали данные ледовой разведки, увеличилось количество остаточных льдов и появились обломки полей многолетнего льда.
6 февраля по появившимся трещинам и разводьям судно продвинулось на северо-восток на 6 миль и встретило перемычку из многолетнего льда, толщина которого достигала 390 см.
До зоны, где преобладали однолетние льды, оставалось около 10 миль, но началось сжатие, и судно потеряло ход.
На 68'33' ю. ш., 158'05' в. д. начался его дрейф во льдах Балленского ледяного массива.
При прохождении циклонов усиливался юго-восточный ветер. У борта <эМихаила Сомова> образовывались торосистые гряды льда. Особенно резко ледовая обстановка в районе судна ухудшилась 9 - 11 февраля.
Затем последовала ее стабилизация. С 12 февраля по 8 марта преобладали ветры переменных направлений, скорость которых составляла не более 10 м/с. И хотя в районе судна появились трещины шириной до нескольких десятков метров, вырваться из ледовых тисков оно не смогло.
С 19 февраля по 2 марта была осуществлена смена персонала Ленинградской. Станция была обеспечена топливом, продовольствием и другими грузами. Расстояние до Ленинградской в это время составляло около 200 км.
8 марта в районе судна прошел очередной глубокий циклон. Одновременно с этим отмечались максимальные колебания уровня океана в сизигию. Утром прямо по курсу судна, в 600 м от него, образовалась трещина, ориентированная с запада на восток.
Через шесть часов она превратилась в разводье шириной 500 м. При усилении ветра до 13 - 17 м/с начались взламывание ледяных полей и интенсивные подвижки льда, а также сжатия у борта судна, которое развернулось влево на 75'.
Периодически заклинивало руль и винт, Резко усилился дрейф в западном направлении. За двое суток <эМихаил Сомов> прошел 27 миль.
Только в конце марта, когда установились ветры югозападных и западных румбов, ледовая обстановка стала улучшаться. К северу и к востоку от судна появилось большое количество каналов и трещин, ближайшие из которых находились на расстоянии одной-двух миль.
28 марта <эМихаил Сомов> сумел развернуться в узкой трещине и начал пробиваться на восток. За этот день судно прошло 28 миль. 29 марта, преодолев перемычку из тяжелых всторошенных льдов в точке 66'40' ю. ш., 152'06' в. д., оно вышло на северную периферию Балленского ледяного массива.
Дрейф <эМихаила Сомова> продолжался 53 дня. За это время судно продрейфовало около 250 миль в генеральном запад-северо-западном направлении. В последние дни марта оно дрейфовало в север-северо-восточном направлении со средней скоростью 0,2 узла. Максимальные скорости дрейфа, 0,83 - 1,17 узла, отмечались в период преобладания юго-восточных ветров.
Траектория дрейфа <эМихаила Сомова> совпала с траекторией дрейфа <эОби>, причем смена генерального направления с западного на северное произошла у них примерно на одной долготе.
Дрейф НЭС <эМихаил Сомов> во льдах Тихоокеанского ледяного массива.
Когда попытка открыть станцию Русская во время 18-й САЭ оказалась неудачной, выяснилось, что ледовые условия в этом районе чрезвычайно сложны. Обширный участок антарктического побережья от моря Росса до западных берегов Антарктического полуострова протяженностью около 3000 км долго оставался <эбелым пятном>.
Лишь во время короткого антарктического лета на пути от базы Мак-Мердо до Антарктического полуострова со стороны моря Росса в этот район изредка заходили американские ледоколы.
В 1980 г. сюда сумел пробиться советский дизель-электроход <эГижига>. С помощью вертолетов здесь была организована станция <эРусская>. С этого времени и началось планомерное изучение данного района, его метеорологического и ледового режимов, рельефа дна, а также географических особенностей прибрежной зоны.
15 марта 1985 г. во время обеспечения станции Русская при резком усилении ветра до 50 м/с ледовая обстановка ухудшилась.
<эМихаил Сомов> был зажат тяжелыми льдами и оказался в вынужденном дрейфе вблизи побережья Антарктиды у Берега Хобса. Используя данные ИСЗ и ледовой авиаразведки, по разрывам в массиве тяжелых сплоченных льдов к 26 марта судно вышло из опасной зоны, где сплоченность айсбергов достигла 9 баллов, и оказалось в центре Тихоокеанского ледового массива на удалении около 120 км от побережья и около 300 км от кромки дрейфующего льда.
Наиболее опасными были первые дни дрейфа судна, когда отмечались активный вынос льда с акваторий, которые располагались восточнее мыса Бернс, и его накапливание у гряды айсбергов, сидевших на грунте в районе банки Аристова. Пришли в движение айсберги, находившиеся в опасной близости от судна, толщина набивного и наслоенного льда у борта <эМихаила Сомова> достигала 4 - 5 м, и возможности для активного движения у него не было.
К 15 марта судну удалось, пользуясь кратковременными улучшениями ледовой обстановки, выбраться из опасной зоны. Оно находилось в точке 74'22' ю. ш., 135'01' з. д. и, периодически испытывая сильные сжатия, начало дрейфовать в генеральном запад-северо-западном направлении.
При ослаблении сжатия <эМихаил Сомов>, работая ударами и продвигаясь при этом на одну четверть корпуса за один цикл <эразбег - удар>, пытался перемещаться в северо-восточном направлении. Лишь 25 марта 1985 г. условия для незначительного продвижения на север сложились исключительно благоприятно. <эМихаил Сомов> продвинулся на север до 73'29' ю. ш.
Неоднократные ледовые авиаразведки, проводившиеся с помощью вертолета Ми-8, показали, что судно находится на южной периферии Тихоокеанского ледового массива, где преобладают обширные поля сморози остаточных льдов и молодые льды толщиной 60 см. В конце марта генеральным направлением дрейфа льда было запад-юго-западное. Скорость дрейфа составляла 2 - 3 узла.
Надежды на самостоятельный выход <эМихаила Сомова> из ледового плена в тот момент больше не было.
По воздушному мосту <эМихаил Сомов> - <эПавел Корчагин> с дрейфующего судна вертолетами Ми-8 было эвакуировано 77 участников экспедиции и членов экипажа.
Эта операция была завершена 1 7 апреля 1985 г. В начале апреля температура воздуха в районе судна понизилась до - 28 'С, скорость восточного ветра усилилась до 28 м/с.
Северная кромка дрейфующего льда с каждым днем все дальше уходила на север. Поскольку генеральное направление дрейфа шло примерно параллельно побережью, расстояние между судном и берегом - около 300 км - практически не менялось.
Скорость дрейфа была незначительной - не более 4 - 5 миль в сутки. Подстраховочное судно <эПавел Корчагин> находилось у кромки дрейфующего льда в точке 68' ю. ш., 140' з. д., на удалении около 900 км от <эМихаила Сомова>.
В случае аварии на дрейфующем судне для оказания ему помощи <эПавлу Корчагину> нужно было углубиться более чем на 300 миль в ледовый массив сплоченностью 9 - 10 баллов и отыскать льдину, пригодную для приема вертолета.
Организация лагеря на льдине, как это было сделано в свое время после гибели парохода <эЧелюскин> в Арктике, также рассматривалась участниками дрейфа как один из вариантов спасения в случае гибели <эМихаила Сомова>. Как долго может дрейфовать судно, пока не освободится из ледового плена?
Наблюдения за дрейфом айсбергов в данном районе позволяли предположить, что это может случиться лишь в конце 1985 г. Ни запасы продовольствия, ни запасы топлива на судне на такой длительный срок рассчитаны не были. Расход топлива на обогрев и приготовление пищи был сведен к минимуму и составлял около 5 т в сутки.
При таком расходе его могло хватить только до конца августа. В апреле <эМихаил Сомов> продрейфовал около 150 миль. В мае под действием ветров переменных направлений в массиве льдов, блокировавших судно, стали появляться разводья и трещины. 13 мая локатором было обнаружено разводье шириной около 150 м, по которому судно попыталось выйти из тяжелых многолетних льдов.
К 15 мая оно оказалось на 73'55' ю.ш., 147' з. д. Началась зима. Судно стало дрейфовать в генеральном юго-западном направлении. В конце мая в результате продолжительных ветров северо-восточных румбов, достигавших м/с, массив льда стал прижиматься к берегу.
Начались сжатия, подвижки полей, у борта судна образовывались гряды торосов. Винт и руль <эМихаила Сомова> заклинило, а его корпус оказался на подушке из ледяной каши. Температура воздуха колебалась от - 25 до - 30 'С, эпизодически понижаясь до - 33 'С. Шло интенсивное ледообразование на всей акватории моря Росса.
Северная кромка льда, находившаяся по курсу судна, переместилась на север до 65' ю. ш. От чистой воды <эМихаила Сомова> отделяла 1000 км ледяных просторов.
Для того чтобы вывести судно из льдов, Советом МинистРов СССР было принято решение об организации спасательной экспедиции на одном из ледоколов.
В июне - июле скорость дрейфа судна уменьшилась до 0,12 узла. В конце июля оно оказалось в застойной зоне, где <этопталось> у 75' ю. ш. между 152 - 153' з. д. до 26 июля, т. е. вплоть до подхода ледокола.
В конце июня - начале июля в пределах радиолокационной видимости стали все чаще появляться разводья. Однако попавшее в поле сморози судно двигаться не могло.
26 июля 1985 г. по разводьям ледокол <эВладивосток> подошел к <эМихаилу Сомову>, околол его, и оба судна 11 августа вышли на чистую воду. В дрейфе <эМихаил Сомов> находился 133 дня, с 15 марта по 26 июля 1985 г.
Поход ледокола <эВладивосток>. Плавание этого ледокола в высоких широтах южного полушария является выдающимся событием в истории исследования Антарктики. В разгар полярной ночи судно дважды пересекло зону дрейфующих 10-балльных льдов Южного океана.
Общая протяженность маршрута составляла около 3500 км. Впервые ледокол, который был построен специально для работы на ледовых трассах Арктики, не приспособленный для океанского плавания, совершив переход по просторам Мирового океана, пересек <эревущие сороковые> и <энеистовые пятидесятые> широты Южного океана.
Он прошел через все климатические зоны Земли - от полярных районов, где температура воздуха понижалась до - 40 'С, до экваториальной зоны с температурой воздуха, достигавшей 36 'С. Температура в жилых помещениях ледокола во время всего перехода через тропики была такой же, а в машинном отделении повышалась до 55 'С.
Нужно добавить, что выполнявший спасательную миссию ледокол был предоставлен самому себе. На огромных просторах Южного океана, закованных в лед, не было ни одного судна, которое в случае ЧП могло оказать хотя бы символическую помощь.
Во время подготовки спасательной экспедиции был сформирован штаб этого уникального похода. Наибольший вклад в подготовку экспедиции внес заместитель директора ААНИИ Н. А. Корнилов. Экспедицию возглавил А. Н. Чилингаров, которому удалось обеспечить ее всем необходимым.
Был сформирован научно-оперативный отряд под руководством одного из авторов книги - океанолога А. М. Козловского. Этот отряд должен был обеспечить переход ледокола в Южном океане и выполнить ледовые, синоптические и метеорологические наблюдения в том его районе, который, по сути дела, являлся <эбелым пятном>.
Прием, обработка, дешифрирование и анализ информации, поступающей с ИСЗ, осуществлялись А. В. Проворкиным и Г. Г. Баженов ым. Синоптическое обеспечение рейса было возложено на Б. А. Кулешова, которому оказывал существенную помощь А. В. Проворкин; В. А. Зайцев выполнял попутные метеорологические и ледовые наблюдения; кораблеисследователь В. А. Лихоманов, прекрасно зная возможности ледоколов типа <эВладивосток>, выполнял попутные ледовые наблюдения и изучал проходимость судна при различных режимах работы его силовой установки.
А. М. Козловский и гидролог А. Москалев выполняли ледовые наблюдения, вели ледовую авиаразведку и ежедневно с учетом данных ИСЗ предлагали на суд диспетчерского совещания наиболее рациональный вариант пути движения ледокола во льдах.
Работами научно-оперативного отряда и научной группы, находившейся на борту дрейфующего судна, руководил директор ААНИИ Б. А. Крутских. Командиром вертолетного звена был назначен Б. В. Лялин. Один вертолет Ми-8 был доставлен к моменту отхода судна из Владивостока самолетом Ан-10, второй вертолет должны были погрузить на борт ледокола при стыковке с <эПавлом Корчагиным>.
Это судно дежурило на кромке дрейфующего льда, подстраховывая <эМихаила Сомова>. Ледокол <эВладивосток> вел опытный капитан Г. Антохин.
Какая цель ставилась перед ледоколом? Вначале подойти к <эМихаилу Сомову> на возможно кратчайшее расстояние и с помощью вертолетов забросить на него топливо, одежду и аварийное снаряжение на тот случай, если судно будет раздавлено льдами и будет организован полевой лагерь.
Затем пробиться к <эМихаилу Сомову>, околоть его и вместе с ним выходить на чистую воду. Если это не удастся - находиться вблизи дрейфующего судна и ожидать улучшения ледовой обстановки, чтобы освободить его из ледового плена. Вывод судна из ледовых тисков с первого подхода никем не рассматривался всерьез.
Капитан <эМихаила Сомова> В. Ф. Родченко, несколько лет работавший в Арктике на ледоколе <эВладивосток> старшим помощником, высказывался однозначно и категорично: <эСо своими тактико-техническими данными ледокол <эВладивосток> к нам не пробьется>.
Таким же было мнение многих специалистов, знавших, в каких условиях может эффективно работать ледокол этого типа на арктических трассах.
Ледокол вышел в рейс из Владивостока 10 июня. Затем зашел в Находку, где на палубу судна было принято 800 бочек горюче-смазочными материалами. 12 июня <эВладивосток> покинул Находку. На переходе Находка - Веллингтон была Установлена и налажена аппаратура по приему информации ИСЗ.
Была установлена и аппаратура спутниковой связи ИНМАРСАТ (Международная спутниковая система морской связи), наладка которой должна была производиться представителями фирмы-изготовителя в Веллингтоне.
Уже на переходе в Новую Зеландию ледокол неоднократно попадал в зону слабого штормового волнения и зыби, когда крен достигал 25 30.
С 1 по 5 июля <эВладивосток> находился в Веллингтоне. Здесь на борт ледокола были приняты продовольствие, топливо и вода. Члены спасательной экспедиции, представители прессы, радио и телевидения были собраны в полном составе.
В Веллингтоне был окончательно выбран вариант выхода ледокола в район дрейфующего судна. Для того чтобы достигнуть места дрейфа, <эВладивосток> должен был пересечь ледовый массив с севера на юг и пройти около 900 миль.
Участники похода понимали: вблизи кромки дрейфующего льда проблем возникать не будет, но что представляют собой последние 200 - 300 миль, они не знали. Попытавшись избежать перехода в старых сплоченных тяжелых льдах и приблизиться к <эМихаилу Сомову> не по кратчайшему, а более длинному пути, ледокол мог подойти к нему не с севера, а с юга.
Дело в том, что западная окраина моря Росса - район наиболее благоприятный для плавания. Длительное время здесь сохраняется обширная полынья, облегчающая доступ к берегам континента на протяжении около четырех месяцев.
Можно было войти в море Росса отсюда, проследовать вдоль его южных берегов и только от мыса Колбек, расположенного на 158' з. д., начать пробиваться к <эМихаилу Сомову>. Путь удлинялся почти вдвое, но льда, который мог стать серьезным препятствием на пути ледокола, было бы значительно меньше.
Кроме того, плененное судно дрейфовало на запад, навстречу спешившему к нему ледоколу.
Примерно до середины мая этот вариант выхода к <эМихаилу Сомову> был предпочтительным. Однако тщательный анализ ледовой обстановки, складывающейся в юго-восточной части моря Росса, где дрейфовало судно, показал, что массив тяжелых льдов медленно, но неуклонно сползает на запад, прижимаясь к берегу.
В середине мая этот массив плотно <эоседлал> мыс Колбек и полностью перекрыл подходы к нему из южной части моря Росса. Восточная окраина массива тяжелых льдов проходила примерно по 152' з. д. Было решено, оставляя его справа по курсу, пересекать Тихоокеанский ледовый массив примерно по 150-му меридиану.
Но до массива льдов можно было добраться, лишь преодолев штормовые широты Южного океана. Скромный опыт, приобретенный экипажем ледокола на подходах к Новой Зеландии, показал, что яйцеобразный корпус судна не приспособлен для таких океанских переходов. Уже 8 июня, едва ледокол вышел из-за берегов Южного острова, он начал испытывать сильную качку и, чтобы переждать проходивший циклон, стал в укрытии под остров Стьюарт.
9 июня на <эВладивосток> обрушился очередной циклон, обычный для этих широт, но слишком жестокий для ледокола. При высоте волны всего около 5 - 6 м и периоде качки 10 - 12 с крен судна достигал 45'. Волны обрушивались на его главную палубу, которая была заставлена бочками, и вода не успевала скатываться за борт.
Ударами волн были повреждены и искорежены трапы, разбита одна шлюпка, ослаблено крепление палубного груза, за борт смыто около 200 бочек с керосином.
Было решено укрыться за островом Окленд, вновь закрепить весь палубный груз, а часть его поднять двумя палубами выше, где его не могли бы достать волны. Почти сутки длился этот аврал. На внеочередном совещании, собранном А. Н. Чилингаровым, и моряки, и <энаука> высказали свое мнение о вариантах наиболее безопасного плавания до кромки льда.
Было решено пересекать океан на максимальной скорости перед фронтом приближающегося циклона. Как показал анализ снимков, сделанный А. Проворкиным, высота волн в этой зоне должна быть наименьшей.
14 июня на 61'00' ю. ш., 166' з. д. был встречен первый айсберг, а на следующий день в точке 63' ю. ш., 160' з. д. <эВладивосток> пересек кромку дрейфующего льда и к концу суток встретился с грузовым теплоходом <эПавел Корчагин>.
После передачи на борт ледокола вертолета Ми-8 и 195 бочек с керосином суда разошлись. Завершилась полярная вахта <эПавла Корчагина>, который до подхода <эВладивостока> пытался максимально сблизиться с <эМихаилом Сомовым>.
<эПавел Корчагин> сумел спуститься на юг почти до 69' ю. ш., но дальше пробиться не смог. Суда расстались, и ледокол остался один на один со льдами Южного океана.
Капитан <эВладивостока> проложил курс на дрейфующее судно почти по 150-му меридиану.
По мере продвижения в глубь массива увеличивались толщина льда и заснеженность, стали появляться всторошенные гряды на стыках ледяных полей, которые пока еще рассыпались под натиском ледокола...
Однако все это стало сдерживать продвижение ледокола, в особенности ночью, когда лед приходилось <эчитать>, а путь через всторошенные участки выбирать по экрану локатора. Виртуозно это делал сам капитан. Даже когда в течение всей его вахты судно велось вслепую, по локатору, оно, будто по мановению волшебной палочки, безошибочно находило лазейки в молодом льду и ни разу не застряло на грядах торосов.
И тем не менее скорость движения снижалась. 17 июня было пройдено 180 миль, на следующие сутки - в два раза меньше, но до 70' ю. ш'. тактика движения напролом, по кратчайшему пути, себя еще оправдывала.
Потом <эВладивосток> стал застревать все чаще. Он заклинивался на всторошенных Участках и стоял иногда по несколько часов. До <эМихаила Сомова> оставалось еще около 300 миль.
За 73' ю. ш. ледокол заклинило так прочно, что он оставался без движения почти сутки. Не помогало ничего: ни перекачка балласта, ни <эполный назад>, ни заводка ледяных якорей.
К югу от <эВладивостока>, в нескольких десятках миль, в массиве тяжелых льдов начиналась зона трещин, которые были отчетливо видны на снимках, принимаемых с ИСЗ. К ним можно было добраться, только выполнив разведку льда с вертолета. Это надо было сделать за три-четыре часа светлого времени. Первый вылет состоялся 19 июня.
Весь дальнейший переход на юг проходил только в сопровождении вертолета. По проложенному им маршруту, преодолевая разводья, трещины и каналы, периодически форсируя тяжелые перемычки, ледокол стал приближаться к <эМихаилу Сомову>.
22 июля всего полтора градуса или около часа летного времени, отделяли ледокол от его цели. На таком расстоянии доставка топлива дрейфующему судну уже не представляла собой серьезной задачи. Безопасность людей, находившихся на его борту, была обеспечена.
26 июля с обоих судов были замечены огни и ледокол вошел в широкое разводье, протянувшееся на много миль с северо-востока к краю льдины, где стоял <эМихаил Сомов>.
В последние дни, чтобы избежать заклинивания, ледокол продвигался только в светлое время, но, когда <эМихаил Сомов> был уже рядом, капитан <эВладивостока> не стал дожидаться рассвета. В 17 часов 30 минут по судовому времени ледокол подошел к ледяному полю, в четырех кабельтовых от края которого среди сглаженных снегом торосов стоял <эМихаил Сомов>.
Примеряясь, с какого края начать кромсать эту ледяную плиту, <эВладивосток> вначале обошел ее кругом, а затем, развив максимальную мощность, нанес первый удар по льдине.
Еще несколько ударов, и ледяной фарш, оставшийся в канале за ледоколом, почти достиг когда-то неподвижного судна. Последний удар - и <эМихаил Сомов> свободен.
74'54' ю. ш., 153'05' з. д.- это конечная точка 133-суточного дрейфа. Операция по околке заняла 1 час 49 минут.
Не теряя ни минуты времени, оба судна стали выходить на север, пользуясь уже знакомой <эВладивостоку> системой каналов, трещин и разводий.
Только когда караван миновал самую опасную зону, продвинувшись на 90 миль, А. Н. Чилингаров разрешил первую остановку.
На широте 73'40' суда вышли в однолетние льды. К северу от 69' ю. ш. ледокол пошел прямым курсом. 13 августа на 61' ю. ш., 153' з. д. суда пересекли кромку дрейфующего льда и вышли в открытый океан.
Отсюда, чтобы миновать район наибольшей повторяемости циклонов, ледокол взял курс на архипелаг Чатем.
Качка на пути на зад была менее жестокой, чем при следовании в Антарктику. 19 августа оба судна с триумфом встали на рейд Веллингтона. После четырехдневного отдыха пути их разошлись: <эМихаил Сомов> направился в Ленинград через Тихий океан, Панаму и Атлантику, а <эВладивосток> 11 сентября прибыл в родной порт.
Так завершился этот уникальный рейс во льдах Южного океана.
Во время спасательного рейса ледокола <эВладивосток> научные наблюдения проводились по ограниченной программе, которая целиком определялась задачей научно-оперативного обеспечения перехода через Южный океан в экстремальных ледовых и гидрометеорологических условиях.
Эта задача была решена успешно. При выходе из района дрейфа с борта <эМихаила Сомова> было выполнено несколько гидрологических станций. Таким образом, была показана возможность плавания мощного научно-экспедиционного ледокольного судна в условиях антарктической зимы в акваториях Южного океана, покрытых сплоченным льдом, и выполнения с его борта комплексных научных наблюдений.
В настоящее время подобные суда появились в СССР, Германии, США и других странах. Изучение Южного океана вступает в фазу круглогодичных исследований, как на акваториях, свободных ото льда, так и в прибрежных водах, большую часть года покрытых льдами.